Умер Курт Воннегут

[Boris]

Умер Курт Воннегут



«Я всегда был человеком без звания»

Курт Воннегут: "Цивилизации настанет конец лет через пять. Но люди живучи, и, наверное, они еще немного продержатся"
"Господи, да мне уже 83 года, - говорит Курт Воннегут и хрипло смеется. - Не ожидал, что задержусь здесь так надолго". Большие глаза, взъерошенные седые кудри, опущенные уголки губ и необычно длинные мочки ушей делают Воннегута похожим на спаниеля.
Однако в его последних работах нет ничего домашнего. Он словно решил напоследок устроить Америке хорошую встряску. В его новой книге «Человек без родины» высказываются претензии к правящей элите Америки - тем людям, которые, по его мнению, вызвали к этой стране «столько страха и ненависти по всему миру, сколько в свое время вызывали нацисты… Мы вычеркнули из человеческого сословия миллионы и миллионы людей просто из-за их религиозных убеждений и расовой принадлежности. Мы их убиваем и подвергаем пыткам, и бросаем в тюрьмы, сколько хотим».
Что касается Джорджа Буша и его когорты, Воннегут их всех считает психопатами, «дефективными от природы существами, у которых нет совести». А если этого мало, то вот его мысли по поводу самоубийц-шахидов: «очень храбрые люди, которые умирают ради того, чтобы уважать себя».
«Человек без родины» пользуется в США огромным успехом, и, к своему удивлению, Воннегут замечает, что его литературная звезда засияла гораздо ярче, чем когда-либо.
«В этой стране я всегда был человеком без звания, - говорит он мне. - Сегодня я тот, кем был в годы Второй мировой войны, - рядовой первого класса».
«Но я как-то не могу припомнить имена писателей, которых наградили медалью «Пурпурное сердце» за храбрость», - спорю я. Он поводит плечом. «Да? Может быть… Но было бы неловко об этом говорить».
Мы сидим в любимом итальянском ресторане Воннегута на Манхэттене на Второй Авеню. Это мрачное место, где по стенам развешаны фотографии горных склонов цвета хаки. Но Воннегут получает удовольствие от этой атмосферы спокойствия и нарочитой уродливости. Он говорит, что больше всего на свете не любит непредсказуемости, а с ней за свою жизнь он почти породнился.
В 19 лет в качестве военнопленного в Германии он стал свидетелем бомбардировки Дрездена. Вскоре после того, как он вернулся с войны, его мать совершила самоубийство. В 60-е годы его единственный сын Марк перенес тяжелейшее душевное расстройство, двадцать лет спустя Воннегут сделал попытку свести с жизнью счеты, а в 2000 году чуть не погиб от удушья во время пожара в его доме.


«Можно сказать, что вся моя жизнь состоит из маленьких прозрений»
По Воннегуту, когда человек сталкивается лицом к лицу с подобными ужасами, то он не может ничего поделать, кроме как посмеяться над ними. Но под безудержным весельем таких его романов, как «Завтрак чемпионов» и «Мать ночь» с их шараханиями то в область странных причуд, то в научную фантастику, то в личные воспоминания, всегда слышен сдерживаемый стон боли. Автор не может поверить, что люди так бездумно ломают свои жизни, и еще больше удивляется тому, во что они умудрились превратить нашу планету.
«Что я всегда старался делать, так это искать вещи, ради которых стоит жить на этом свете, - говорит он. - На самом деле можно сказать, что вся моя жизнь состоит из маленьких прозрений. Например, совсем недавно я вспоминал случай с британскими офицерами. Во время войны дивизион, в котором я служил, был почти полностью уничтожен, и немцы перевезли тех, кто выжил, в лагерь для военнопленных Stalag 4B.
В этом лагере было полно британских офицеров, которые были к нам невероятно добры. Мы умирали с голода и замерзали, а они кормили нас и даже для поднятия духа разыграли спектакль.
Это была «Золушка», конечно же, в мужском исполнении. Мне запомнилась строчка из этого спектакля - одна из лучших вещей, которые я когда-либо слышал в своей жизни. Когда часы пробили двенадцать, Золушка повернулась к аудитории и сказала: «Боже мой! Часы уж бьют, а меня все не ...!"
И Воннегут вновь заливается своим хриплым смехом. «Я не могу объяснить почему, но из-за этой фразы я почувствовал, что жить все-таки стоит. И люди показались мне удивительными существами».
Он говорит, что шутил всю свою жизнь, даже в детстве, чтобы на него обратили внимание и отчасти чтобы рассеять мрачную атмосферу, которая царила в семье. «Я родился в годы Великой депрессии, тогда жизнь была достаточно трудна. Моя мать была родом из богатой семьи в Индианаполисе, но они потеряли все деньги в «черный вторник», когда рухнули биржи, а отец был архитектором, и ему никак не удавалось получить работу».
«Помню, что я проводил много времени, слушая по радио комедиантов. Думаю, так и возникла у меня мысль, что если ты все еще можешь смеяться, то не все еще потеряно. Иногда меня спрашивают, какие литературные произведения повлияли на мое творчество, а я думаю, что никакие. Но я всегда чувствовал себя обязанным Томасу Харди. Я полюбил его еще ребенком и чувствовал, насколько он раним. Стараясь сделать этот мир лучше, он показывал его опасности».
Когда Воннегуту исполнилось восемнадцать, он уже воевал во Франции. После возвращения с войны работал в отделе по связям с общественностью компании General Electric, а в конце 40-х годов он начал писать короткие рассказы. «У меня никогда не было никаких литературных амбиций, - настаивает он. - Никакого ощущения, что не писать я не могу. Писать я начал, чтобы помочь семье. Я посылал свои истории в два журнала. Они очень хорошо платили, а у меня никогда не было недостатка в идеях. Я написал много фантастики, но в нее я включал и другие куски».
Начиная с первого удара по клавишам пишущей машинки, Воннегут подчинялся своему неповторимому, беззастенчиво эксцентричному голосу и сам никогда не знал заранее, чем все закончится.
«Да я был просто гением, - захлебываясь говорит он. - Но все, что я пытался сделать, так это заставить самого себя рассмеяться. А потом появилась новая техника и очень многое в жизни изменила. Появились телевидение, красивые журналы, и надо было думать, чем зарабатывать на жизнь».
«Я начал писать романы. Но тут выяснилось, что если книга выходит в твердой обложке, то мне придется ждать целый год, прежде чем мне за нее заплатят. А если я печатался в виде карманной книжки какого-нибудь занюханного издательства, тогда сразу же получал деньги. Так что когда надо было выбирать между деньгами и репутацией, я все время клевал на деньги».
У Воннегута был период, когда он ради денег продавал машины - был дилером сети Saab в районе залива Кейп Код. Это был мучительный период. «Время от времени я говорил себе: черт, ты ведь пережил бомбардировку Дрездена, самое большое убийство за всю историю Европы, когда за ночь погибли 135 тысяч человек, так почему же ты об этом не пишешь?»
«Некоторое время я даже хотел написать сценарий фильма, думал, что так можно больше заработать. Я пытался придумать роли для Фрэнка Синатры, Джона Уэйна и всех этих американских крутых парней, но почему-то у меня не получалось. А потом я приехал в гости к своему старому другу в Филадельфию. Мы с ним вместе воевали. И вот сидим мы с ним и вспоминаем прошлую жизнь, а тут входит его жена и говорит: «Зачем вы притворяетесь, что ничего не боитесь? Ведь вы на войне были что дети малые». И я понял, что она права. Мы именно такими и были - маленькими мальчиками, попавшими в большую перетряску. Вот я и решил об этом написать».
В феврале 1945 года Воннегут вместе с еще 100 солдатами в течение 24 часов был заперт в подвале дрезденской скотобойни, пока город вокруг них превращался в груду обломков.
«Нам повезло, что там нечему было гореть, - вокруг нас были лишь клетки, в которых раньше держали скот. Помню, что мы выбрались из подвала, когда закончилась бомбардировка, а вокруг нас камня на камне не осталось. Я не мог поверить своим глазам. Нашими проводниками были подростки и старики, которых признали негодными для службы на русском фронте. Им было куда тяжелее, потому что Дрезден был их родным городом. Они все время повторяли: «Неужели это возможно?»
«Бойня номер пять» - это совершенно необычная книга о войне. Главный герой Билли Пилгрим путешествует во времени и несколько раз попадает на планету Тралфамадор, обитатели которой ростом всего в шестьдесят сантиметров и кожа у них зеленого цвета. В самые мрачные моменты повествования Воннегут легкомысленно вмешивается со своими комментариями, постоянно повторяя фразу «вот так вот».
«Я написал эту книгу такой, какой она получилась. Я не старался экспериментировать. Но мне кажется, что война во Вьетнаме развязала мне руки, потому что она продемонстрировала всю глупость нашего командования и ничтожность наших целей. Наконец-то мы могли говорить о зле, которое причинили самым дурным людям на свете - нацистам. А то, что я видел и о чем собирался написать, сделало войну чудовищной».
«Бойня номер пять» имела огромный успех, но Воннегут воспринял его по-своему: «Мне просто было приятно заработать больше денег, но в тот момент я уже не ходил без копейки. А моя жизнь нисколько не изменилась».
В «Человеке без родины» Воннегут пишет, что вступление в ряды писателей не было для него актом восстания. Многих его родных отличала креативность, но им была свойственна и депрессия.


"Если я умру, то, надеюсь, кто-нибудь скажет: «Курт сейчас на небесах»
«Когда я вернулся с войны, то женился на подружке моего детства. Моя мама была против этого брака, потому что, по ее словам, в семье девочки было много психически ненормальных. А потом мама покончила жизнь самоубийством. И что тут можно сказать? Иногда жизнь оборачивается шуткой. Смерть моей матери для меня не была шоком, потому что она была очень несчастна. Но это было нашим секретом. Иначе шансы остальных родственников на устройство семьи могли существенно упасть».
Когда Воннегут говорит, что у него в жизни не было никакого звания, это не совсем так. Он почетный президент Американской гуманистической ассоциации, этот титул он унаследовал от своего друга Айзека Азимова.
«Быть гуманистом означает, что ты стараешься вести себя благородно и честно, не ожидая за это ни наград, ни наказаний в следующей жизни. Когда несколько лет назад мы отмечали память Айзека, то я произнес речь и сказал: «Айзек сейчас на небесах». Я не мог придумать ничего более смешного для аудитории гуманистов. Но это сработало - они заулыбались. Если я когда-нибудь умру, то надеюсь, что кто-нибудь скажет: «Курт сейчас на небесах». Это моя любимая шутка».
И хотя его будущее выглядит не слишком определенным, Воннегут гораздо больше переживает из-за будущего планеты. На эту тему он никогда не шутит.
«Мир подходит к своему концу, - говорит он мрачно, но уверенно. - В этом нет никаких сомнений».
«И сколько нам еще осталось?» - «Не так много. И мы сами во всем виноваты, вот в чем трагедия. Цивилизации настанет конец, когда будут выработаны полезные ископаемые. Я думаю, что это случится примерно через пять лет. Но люди живучи, и, наверное, они еще немного продержатся. Но через сто лет настанет конец. Это ужасно, но я совершенно уверен, что так и будет».
Я не нахожу слов, чтобы ответить. Некоторое время мы сидим молча, и тут Воннегут восклицает: «Боже мой! Часы уж бьют, а меня все не ...!».


©The Daily Telegraph, UK, 2006
http://www.gzt.ru/society/2006/02/07/213300.html

[Nathaniel]

Когда мне исполнлось лет 14, кто-то из друзей-ровесников притащил в подарок книгу Воннегута со словами "Вот, родители сказали - хороший подарок, ерунда, наверное, какая-нибудь". С тех пор я регулярно требовала новые его книги на все праздники, потом стала покупать сама. Это один из самых важных в моей жизни писателей, если не самый-самый. Очень грустно.

[Mia Donna]

Да что тут можно сказать... Мастер ушел.

[KD]

Необыкновенный писатель. "Бойня 5", в моем ощущении, это современная "Война и Мир".

[irivisel]

http://www.inosmi.ru/translation/233975.html

[KD]

Вот еще одно интервью Курта Воннегута.